Жила-была на свете Дверь…

Жила-была на свете Дверь…

Одета в чёрный дерматин, как вестник смерти и потерь,

она мечтала расцвести, поверить в счастье,

полюбить, с петель сорваться и уйти…

Ей надоело вечно быть преградой на чужом пути…

Но годы шли.

Скрипела Дверь, свирепо клацала замком,

глазком глядела, словно зверь на тех,

кто был ей не знаком, слегка разбухла – годы всё ж…

Когда хозяин приходил,  втыкая ключ, как в сердце нож,

она  из  всех  двериных  сил  сопротивлялась:

«Не  возьмёшь!», зажав замочный язычок  в щели дверного косяка…

Хозяин  бил  её плечом, ругаясь матом, и пока пинал ногой, кричал:

«Ну, всё! Достала рухлядь! Завтра в лом!»

Она же морщилась: «Осёл! Ты, верно, выжил из ума…

Как без меня оставишь дом? Да я б давно ушла сама,

но  кто, коль  я уйду, скажи, квартиру  станет сторожить?

А  значит, в  корне  ты  не  прав, ко  мне  не  чувствуя  любви…»

– и с каждым днём сварливый нрав, скрипя, старалась проявить.

Однажды в полдень мужики в зелёных робах,

как Гринпис, другую Дверь за косяки держа,

на лифте поднялись.

Недолго длилась канитель.

Сказали ироды: «Ништяк!»,

и сняли старую с петель, ломами выдрали косяк…

На месте бабушки теперь стоит, металлом серебрясь,

крутая новенькая Дверь…

Старушку ж, выставили в грязь, к помойным бакам прислонив…

Сбылась мечта сварливой скво – свобода!

Только отчего так этот мир несправедлив?

Ведь вот она – венец красы,

и даже старый дерматин  в слезинках утренней росы,

невинной свежестью блестит…

А то, что ей немало лет, так ведь известно всем давно

– чем старше, тем ценней вино, и для любви препятствий нет.

Конечно, проще бы рассказ закончить тем,

как мальчик злой взял зажигалку… вспыхнул газ…

и Дверь осыпалась золой…

Но всё ж добрей бывает явь:

и как-то утром «Жигули» старушку-ветреницу взяв,

с собой на дачу увезли…

Хозяин новый, освежив, подкрасив, ласково шепнул:

«Ну, что, подруга, будем жить? Давай, садись на петли, ну…»

…С тех пор она живёт в любви, вишнёвый сад ей новый дом,

с пригорка ей открылся вид на пруд, и поле за прудом,

а у крыльца цветёт сирень…

И вот что важно – верь, не верь, но нараспашку целый день

стоит незапертою Дверь.

С её наружной стороны убор, (не подыскать слова!)

– над новым косяком дверным резной наличник в кружевах.

И петли больше не скрипят, а песню нежную поют,

впуская бойких пацанят в просторный комнатный уют.

…А в небе носятся стрижи…

к хозяйской кошке кот рябой пришёл мурлыкать…

Это – жизнь!

И сотни раз: всё – жизнь!

Всё жизнь!

И нескончаема любовь!..

 Ник Туманов